15:27 Головные уборы. Прически. Украшения Казаков | |
| Казачий чуб — такая же традиция, как лампасы и папаха. По одной легенде, сбитая на ухо шапка как раз и прикрывала его отсутствие, а чуб — часть выбритой наполовину головы, как брили каторжных. Но эта версия оттуда, из легенды о «беглом» происхождении казачества. На самом деле часть савиров (севрюков) носили чубы даже во времена гуннов. Так они запечатлены на старинных фресках. Такой же древностью овеян и запорожский оселедец, вероятно заимствованный тюрками и славянами у готов, для которых он означал посвящение богу Одину. Хохол (хох-оол) у алтайцев и сейчас переводится как «сын неба». Интересно, что у персов (иранцев) слово «казак» и переводится как «хохолок». Так что прическа, особенно в прошлом, — явление мистическое, сакральное. Донские казаки так объясняют чуб с левой стороны фуражки: справа ангел стоит — там порядок, а слева черт крутит — вот казак и выходит! По традиции, в России усы были неотъемлемой частью военной формы. Кстати, в Отечественную войну усы носили гвардейцы. Восходит это к арийцам, у которых усы носили «кшатрии» — воины, и они символизировали крылья. Казаки-старообрядцы бороды не брили, и особой «привилегией», дарованной Петром I, было разрешение казакам носить бороду. Фасон бороды определялся способом бритья — концом шашки, подвешенной за темляк, выбривались три плоскости: щеки и шея. Казаки не носили обручальных колец, и борода говорила о том, что казак женат. Казаки-старообрядцы не носили чубов, стриглись «в скобку» — так, чтобы лицо было обрамлено прической, как скобой, или «под горшок», «под арбузну корку», когда волосы подстригаются в кружок — ровно спереди и сзади. Шапка — продолжение головы. У казаков папаха или фуражка играла огромную роль в обычаях и символике. Папаха с цветным верхом или казачья фуражка с околышем символизировала полноправную принадлежность к станичному обществу. На кругу казаки находились в шапках. Собственно, ими голосовали. Перед избранным атаманом шапки снимали, а он свою надевал. Снимал шапку и выступающий. Если есаулец нахлобучивал ее обратно — значит, говоривший лишался слова. Шапку кидали во двор «хваленке», предупреждая, что придут свататься. Папаху или фуражку привозили с войны и клали на божницу, если казак погибал. В такой дом никто не мог войти без приглашения старшей в доме вдовы. Сбитая с головы шапка, равно как и сорванный с женщины платок, были смертельным оскорблением, за которым следовала кровавая расплата. При возвращении с войны или службы казаки приносили шапки в дар родовым рекам, бросая их в волны. Казак, женившийся на вдове, приносил к Дону или Кубани фуражку погибшего казака и пускал ее по воде со словами: «Прости, товарищ, не гневайся. Не грехом смертным, но честию беру твою жену за себя, а детей твоих под свою защиту. Да будет тебе земля пухом, а душе райский покой». В шапку зашивали иконки и написанные детской рукой охранительные молитвы. Обычай нашивать на фуражки и папахи награды — бляшки с надписью, за что награжден полк, еще больше увеличил духовную ценность головного убора. За отворот папахи казаки клали особо ценные бумаги и приказы. Надежнее места не было — потерять папаху казак мог только с головой. Серьги (у мужчин) означали роль и место казака в роду. Так, единственный сын у матери носил одну серьгу в левом ухе. Последний в роду, где нет, кроме него, наследников по мужской линии, носил серьгу в правом ухе. Две серьги — единственный ребенок у родителей. Кроме символического, сакрального значения языческого древнего оберега серьги играли и утилитарную роль. Командир при равнении налево и направо видел, кого следует в бою поберечь. Казаки традиционно следили за собственной внешностью. Исходило это прежде всего из уставных требований об опрятности. Так, строевого казака старший по званию мог прямо на улице заставить разуться и показать чистоту ног или нижнего белья — от этого в боевой обстановке, в походе, где любая болезнь разносится мгновенно, как пожар, часто зависела жизнь целого подразделения. Однако были и другие причины. Казак постоянно был на людях. В отличие от солдат, которые месяцами не выходили из расположения части, казакам часто приходилось куда-то скакать с поручениями, почтой, переезжать с место на место. Даже на службу они отправлялись особым образом. Собранный в станице полк получал приказ к определенному сроку быть, скажем, в Москве или в Петербурге, рассыпался на звенья по три-пять человек и добирался до назначенного места самостоятельно. При этом шли разными дорогами, чтобы не отягощать постоем крестьян, у которых останавливались ночевать и за чей счет кормились. Вот эта особенность службы заставляла казаков уметь быть желанными гостями. Казак просто обязан был быть обаятельным, веселым, приветливым и остроумным. И так было на самом деле — казаков ждали, потому что с ними в крестьянских избах поселялось веселье. Бывалые, остроумные, веселые люди всегда были разговорчивы, добродушны, могли попеть и поплясать. Не случайно за казаками бежали ребятишки, провожая их далеко за околицу. Но и этому следовало учиться. Такой школой была традиционная казачья «беседа». Молодые казаки покупали в складчину вино. Для беседы выбирался гулебный атаман, кошевой... Все происходило, как на кругу, только это был шутливый, веселый круг, где казаки и пели, и плясали, и обменивались шутками. Происходило это обязательно далеко от дома, в степи, чтобы никто не видел подгулявших казаков. В соответствии с казачьей моралью казак мог пить сколько угодно, но не имел права напиваться допьяна. Особой приметой беседы была серебряная чарка — пили из нее по кругу, а вино черпали из ведра. Чарка сохранялась от беседы к беседе у кошевого, для которого большим преступлением было чарку потерять. Особенностью казачьих бесед было то, что «гулеванили по годам». Старик никогда бы не пошел на беседу с младшими по возрасту. Старики собирали беседы где-нибудь в саду, там откапывался бочонок вишневки, там, сидя на коврах, старики пели и разговаривали до утра. Избранным молодым разрешалось бывать на стариковских беседах, что считалось большой честью. Собирались на беседы и женщины, как правило, вдовы старших возрастов. Но такие беседы проходили обычно за закрытыми ставнями. Появление на них замужней женщины не поощрялось, а если вдруг в веселом кругу оказывалась девушка, то крутая отцовская разборка ждала всех домашних, перепадало и теткам, и крестной... В казачьих винодельческих краях культура застолий была очень высока. Это выражалось, в частности, в том, что пьяниц не было, всякий захмелевший казак был презираем, потому отсыпался в степи и потом задами, стараясь никого не встретить, добирался домой, чтобы никто не видел его «неисправным». | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Логин: Гость
ID: 0
Вы здесь: -й день
Ваш IP:3.12.76.151
Список пользователей
Изменить информацию
Отправить сообщение
Читать ЛС ()
